«IT-отрасль кто-то хоронит, кто-то верит в импортозамещение. Ни того, ни другого не будет»

IT в России не умрет, но трансформируется. Разработка станет дороже и медленнее, основными участниками будут IT-подразделения крупного бизнеса, число независимых компаний катастрофически снизится.

Совладелец студии по разработке web и мобильных приложений «Ананас» Евгений Гавриляк рассуждает о том, как трансформируется отечественная IT-отрасль под влиянием санкций.

— Сразу после того, как Россия оказалась под самыми серьезными в ее новейшей истории санкциями, начались дискуссии о будущем отечественной IT-отрасли. Хотим мы того или нет, но страна наравне со всем миром вступила в цифровую эпоху и уже не может отказаться от использования информационных технологий. Без них невозможно нормальное функционирование экономики и промышленности, да и в бытовом плане мало кому хочется лишиться удобств, созданных сотнями различных цифровых сервисов. Государство это отлично понимает, поэтому меры поддержки IT-бизнеса были введены одними из первых.

Тем не менее, будущее отрасли сейчас является предметом для дискуссий. Кто-то считает, что она будет деградировать: компании перестанут инвестировать в IT, программисты лишатся заказов, без зарубежного оборудования встанет разработка и, в конце концов, мы откатимся чуть ли не в каменный век.

Кто-то, наоборот, полон оптимизма и рассчитывает на быстрое включение процессов импортозамещения. Это крайние сценарии, а наиболее вероятный, как это часто бывает, возникает где-то между ними.

История с импортозамещением программного обеспечения начала раскручиваться еще семь лет назад, после возвращения Крыма. Но так и не раскрутилась — видимо, не было достаточного стимула. С 2015 года на российское ПО начали постепенно переходить органы государственной власти, да и то лишь после того, как правительство РФ запретило им закупки зарубежного софта при наличии отечественных аналогов. Однако, по данным Центра компетенций по импортозамещению в сфере ИКТ, на конец прошлого года доля российского ПО в государственных организациях не превысила 35%.

Вторым направлением импортозамещения в области софта все эти годы была разработка простых и типичных commodity-решений. Так, «Яндекс» создал сервис «Яндекс.Телемост», аналогичный Zoom .  Также решения от 1С достаточно успешно конкурировали с аналогами от SAP , Microsoft и Oracle , но все же не смогли заменить их полностью. Импортозамещение в сфере ПО всегда было точечным. Таким оно и останется, причем надолго.

Санкции не распространяются на программное обеспечение. Но именно в связи с ними доступ к большей части зарубежного софта (то есть к приобретению самих продуктов либо их регулярное обновление) для российских разработчиков и конечных пользователей закрыт: компании-владельцы на данный момент не хотят сотрудничать с нашей страной. Поэтому остается лишь использовать уже имеющийся отечественный софт, open source программы (с открытым и бесплатно доступным исходным кодом), продолжать создавать аналоги commodity-сервисов вроде Jira, Trello, Asana и запускать «Русграм» вместо Instagram (принадлежит компании Meta, запрещенной в России). Разработка любого более сложного и ресурсоемкого ПО значительно осложняется по ряду причин.  

Из-за санкций в страну фактически прекращены поставки комплектующих для компьютерной техники: центральных процессоров, видеокарт, модулей оперативной памяти и т.д. Если ситуация не изменится, этот фактор сильно затормозит российскую IT-отрасль, потому что крайне трудно заниматься разработкой на устаревшем оборудовании. Топовые на сегодняшний день системы перестанут быть таковыми уже через год-полтора, а обновлять их будет практически нечем.

Сейчас на слуху три возможных способа обхода этой проблемы. Самый, казалось бы, очевидный — снова импортозамещение , то есть развитие производства комплектующих внутри страны. Но если уж оно не появлялось в предыдущие годы, то сейчас предпосылок к его возникновению нет тем более. Невозможно оперативно наладить серийный выпуск даже существующих процессоров «Байкал» и «Эльбрус»: эксперты говорят о том, что на это потребуется минимум 10 лет (более актуальный вопрос — как и куда перенести производство этих процессоров из Тайваня, поддержавшего санкции). Нужны большие инвестиции, которые просто неоткуда взять.

Внутри страны денег нет, западные инвесторы по понятным причинам нам пока не партнеры, а азиатским странам вроде Китая или Индии эта история не особенно интересна, поскольку им стратегически более выгодно вкладывать в развитие собственной IT-отрасли. Также нужны высококвалифицированные специалисты, которых тоже не хватает.  

Второй способ — параллельный импорт . Он, скорее всего, действительно появится, но вряд ли таким образом оборудование получится ввозить большими партиями.

Наконец, третий способ — пожалуй, самый «рабочий»: поставки компьютерной техники из Китая . Но и здесь есть сложности, потому что китайцы не продают отдельные комплектующие, а только компьютерные системы в сборе. Соответственно, снижается возможность их кастомизации под нужды разработчиков.

Таким образом, когда запасы комплектующих подойдут к концу, компьютеров в стране станет значительно меньше, а цены на них, как всегда при дефиците, вырастут в два-три раза. Сами процессы разработки будут растягиваться по времени. Все это неизбежно отразится на ее стоимости.    

Рынок разработки программного обеспечения, в том числе различных приложений для частных лиц и бизнеса, значительно сократился за последние два-три месяца — многие компании, особенно небольшие, потеряли возможность работать. Причина не в снижении числа заказов (оно есть, но вовсе не катастрофическое), а в отсутствии сотрудников. Разработчики на фоне кризиса покидают Россию, предпочитая ей Европу, Кипр, Казахстан и другие страны. Реальность такова, что удерживать их нечем. Отсрочка от армии, предоставляемая молодым специалистам, льготная ипотека и ряд налоговых преференций для участников отрасли пока дают слабый эффект.

Для того чтобы получить эти преференции, нужно выполнить столько условий, что проще уехать за границу, заработать там на квартиру и не идти в армию просто так.

Кроме того, серьезно усилился хантинг сотрудников со стороны крупного бизнеса, который и до кризиса был головной болью для небольших IT-компаний. Поэтому сейчас разработчики, оставшиеся в РФ, распределяются следующим образом. Примерно 80% перешли в IT-подразделения банков, крупнейших маркетплейсов, страховых компаний, торговых ритейлеров и др. Остальные 20% (кому не по нраву жесткие графики работы и корпоративные правила) остаются на фрилансе либо в составе таких студий, как наша, которые достаточно обеспечены заказами и, главное, еще хотят и могут что-то делать здесь, в России.

Под действием этих описанных выше факторов российская IT-отрасль, конечно, не умрет, но будет трансформироваться следующим образом.

1. Процесс разработки начнет замедляться и дорожать. Приток новых мощных комплектующих для компьютеров в Россию продолжится, но будет крайне слабым. Поэтому на них неизбежно возникнет дефицит со значительным ростом цен. Большая часть разработчиков будет использовать устаревающее оборудование, и в результате создание приложений начнет занимать все больше и больше времени. Одновременно стоимость разработки будет расти, потому что она зависит от количества часов работы программиста, плюс в нее закладывается часть расходов на приобретение и обслуживание оборудования.

2. Изменится структура отрасли. Можно сказать, она уже изменилась. Отныне основными ее участниками являются IT-подразделения крупного бизнеса, и все новые, возможно, даже прорывные разработки будут создаваться только в контексте этого бизнеса, в первую очередь под его задачи. Крупным компаниям из сферы ритейла, финтеха, страхования, логистики и другим, уже создавшим целые цифровые экосистемы, нужно поддерживать и развивать их, чтобы не потерять позиции на рынке. Только у них сейчас достаточно инвестиций как в новое оборудование, так и в персонал. К примеру, если ими востребованы IVR-решения, чат-боты и голосовые помощники, такие технологии получат дальнейшее развитие, но только в ограниченной среде.

3. Независимых IT-компаний, способных создавать аналогичные продукты, становится ощутимо меньше. Но те, кто остается на рынке, все-таки будут обеспечены заказами, даже несмотря на сложности с разработкой.

Сейчас мы видим два источника спроса. Во-первых, после паузы, вызванной паникой в первые недели кризиса, восстанавливаются заказы на приложения со стороны малого и среднего бизнеса (такая же ситуация, даже еще хуже, возникала и в пики пандемии). Вернее, им сейчас нужна не столько разработка чего-то нового, сколько интеграция российского софта взамен зарубежного, а поскольку качество отечественного ПО оставляет желать лучшего, такие задачи требуют значительных усилий.

Во-вторых, бизнесу необходимо поддерживать работоспособность своей IT-инфраструктуры, и это тоже сложно, поскольку специалисты уезжают за границу или уходят в крупные корпорации не только из web-студий. На этом фоне растет ценность аутсорсинга отделов разработки. Компаниям, способным предоставлять такие услуги, в том числе и нам, сейчас важно выстраивать индивидуальный подход к каждому заказчику и проявлять гибкость в ценообразовании.  

Автор: Ольга Селезнева